Рейтинговые книги
Читем онлайн Не родная кровь [СИ] - Сергей Лобанов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 61

Девушка грустно улыбнулась:

— Я знаю. Спокойной ночи, дядя Ваня.

— Спокойной ночи, Ксюша.

«Только где ж она спокойная-то, когда столько всего случилось?» — подумал Иван, укладываясь одетым, укрываясь с головой одеялом.

//- * * * — //

Камера в подвале городского УВД находилась всего на несколько метров выше русла Енисея, а само здание располагалось неподалёку от реки.

Хлынувшая ледяная вода быстро заполнила небольшое узилище наполовину. Восемь заключённых — все примерно возраста Трошина и такие же как он «первоходки», отчаянно столпились у дверей.

А вода всё прибывала…

Один изо всей силы барабанил дюралевой миской по двери и орал что есть мочи:

— Откройте, твари!!! Откройте!!!

Мужики вторили ему. Из других камер тревожным отзвуком доносились похожие вопли и стуки.

Когда уже все отчаялись, в двери заскрежетал ключ, раздался крик:

— Выходите наверх!

Дважды повторять не пришлось. Мужики рванули в приоткрытую дверь. А спаситель, преодолевая сопротивление воды, пошёл к другим камерам.

Все решётки на пути к воле оказались открытыми, никого из охраны не было, наверное, разбежались, увидев стремительно прибывающую воду.

Оставалось удивляться самоотверженности сотрудника, рискнувшего жизнью ради преступников.

Мужики бросились на улицу.

Фёдор выскочил вместе со всеми, сразу ощутив холод, но это было сущей ерундой.

Главное — жив!

И — свобода!!!

Он лишь мельком глянул на Енисей, изменившийся, вышедший из берегов и при бывающий буквально на глазах.

«ГЭС прорвало! — понял Трошин. — Хана всем! Смоет город как в унитазе! На Покровку бежать надо, там высоко, может, не достанет…»

Фёдор рванул вверх по улице в сторону центра, не обращая внимания на хлюпающую в обуви воду, на сырую одежду, сразу ставшую колом, и на приличный мороз.

Отовсюду тоже бежали люди.

Крики, плач, паника…

Все смешались и никто не обращал внимания на беглого.

Путь многочисленной толпе беглецов преградила вышедшая из берегов речка Кбча, соединяющаяся с великой сибирской рекой. Часть её русла мигом наполнил взбунтовавшийся Енисей.

Люди в животном страхе метались, давя друг друга. Вдруг сразу с нескольких сторон грохнули короткие автоматные очереди. Стреляли в воздух военные, пытаясь подавить панику гражданских. Им это удалось довольно быстро. Безумная толпа замерла, немного пришла в себя, опомнилась, ожидая от солдат спасения и какого-то понимания, что делать дальше.

Поначалу промокших, полураздетых и успевших обморозиться размещали по квартирам в приказном порядке. Если кто из жильцов пытался отказать, таким грубо советовали заткнуться и по-хорошему открыть двери, пока преграду не вышибли и не отбили несговорчивым хозяевам весь ливер.

Это действовало лучше любых убеждений и просьб.

Под утро появились первые большие армейские палатки с газовыми горелками для обогрева.

Енисей выше не поднимался, затопив на нижней набережной первые этажи зданий.

Люди немного успокоились. Но разговоры о возможном прорыве гидроэлектростанции не прекращались. И только выдержка военных, их слаженные, осмысленные действия и реальная помощь сдерживали гражданских от новой паники.

Трошин оказался в одной из таких квартир, где собралось около десяти человек. Хозяева попались понимающие и сердобольные.

Когда до Фёдора дошла очередь, он в ванной комнате отжал сырую одежду и вновь надел. В квартире было довольно холодно, Фёдор трясся, никак не в силах совладать с ознобом. Утром он перешёл в одну из палаток, где с горем пополам всё же подсушил одежду.

За время неволи Трошин о многом передумал, поэтому ещё в камере решил: если суждено выйти, вернётся в семью.

Дверь в квартиру никто не открывал.

«Куда же подевались мои? — думал Фёдор, прислонившись к холодной стене выстуженного подъезда, почти не замечая стылости. — Когда уходил, думал, ухожу насовсем, ключи не взял, а сейчас стою тут будто чужой… Как ещё Света отреагирует на моё появление? Прогонит или примет? Как они жили всё это время? Н-да! Сложная штука жизнь… Сколько я всего натворил, не искупить, не исправить… Ну где же они есть?»

В конце концов, Трошин решил поинтересоваться у с оседки — одинокой пожилой женщины. Светлана поддерживала с ней добрые отношения. Глядишь, что-то да знает тётка.

Её дверь открылась не сразу. Сначала женщина долго выясняла, кто да что надо. Наконец, приоткрыла дверь, подслеповато щурясь и приговаривая картаво:

— Я голос-то узнала слазу. Но сомневалась — Фёдол, не Фёдол. Влемя сейчас такое, никому велить нельзя.

— Я это, тёть Маша, я. А где мои, не знаете?

— Да где? За голодом. Как обстлелы начались, так они и ушли, когда фильтлационные пункты отклыли. А я не пошла. Стлашно здесь, да на кого квалтилу оставишь? Вот и молюсь каждый день, чтобы бомба не упала.

— Так давно ушли, тёть Маша?

— Говолю же, как фильтлационные пункты отклыли. Да ты подожди, Света тебе письмо оставила. Зайди в квалтилу, что челез полог лазговаливать, выстужать последнее тепло?

Фёдор зашёл, прикрыв за собою дверь. Подождал, пока хозяйка отлучилась в комнату и вернулась с запечатанным конвертом.

Трошин надорвал его, вынул сложенный тетрадный листок в клеточку, развернул, вчитываясь в несколько строчек, написанных знакомым аккуратным почерком.

«Здравствуй, Фёдор!

Надеюсь, ты всё же прочтёшь это короткое письмо. Изливать на бумагу душу не стану. Если сможешь услышать и понять меня, хватит и этих слов. Если нет — не поможет ничего.

Я решила с Алёной уйти за город. Здесь оставаться очень страшно. Боюсь за ребёнка и за себя. Совершенно не знаю, что ждёт нас, но жить в постоянном страхе невозможно. В этом абсурде всё перевернулось с ног на голову, как и наша жизнь. Твой уход стал для меня очень неожиданным. Сколько выплакано слёз, знаю только я и мои бессонные ночи. Наверное, я была неправа в нашем последнем разговоре. Но и ты сделал какой-то безумный вывод из моих слов, хотя я ничего такого не имела в виду.

Давай забудем тот разговор, забудем время, проведённое в профилактории, твой, по меньшей мере, странный «бизнес», и станем жить как прежде.

Если тебе дорога семья, возвращайся. Если спокойнее одному, так и быть, я пойму и дочери постараюсь всё объяснить, когда подрастёт.

Говорят, за городом есть какой-то палаточный лагерь, его не обстреливают. Дальше идти нам всё равно некуда. Скорее всего, мы останемся там, пока всё не закончится, а потом вернёмся назад. Надеюсь, ты будешь ждать нас дома. Ключи я оставила тёте Маше.

Светлана».

Фёдор сложил листок.

— Тёть Маша, жена пишет, ключи оставила.

— Да, вот они, — женщина сняла с гвоздика вбитого в стенку два ключа на колечке, от верхнего и нижнего дверных замков.

— Спасибо вам. Пойду я.

— С Бог ом Фёдол, с Богом! Заходи, если что надо будет. А в голоде-то что тволится, Господи! Слышал, навелное?

Трошин кивнул и ушёл от гостеприимной соседки. Привычным движением открыл замки своей двери, будто утром в последний раз закрывал их.

В квартире было холодно и непривычно пусто. Но Фёдор и не думал задерживаться. Он опасался, что за ним могут нагрянуть в любой момент. Странно, что до сих пор не появились, хотя кому это сейчас нужно при таком бардаке! И всё же рисковать не стоит. Когда шёл сюда, понимал, что вряд ли останется, хотелось увидеть жену и дочь, сказать им всё и узнать, примут ли назад. Письмо всё разъяснило. Он всё ещё нужен. От этого на опустошённой и очерствевшей душе стало теплее. Как всё-таки хорошо быть нужным! Даже таким несносным и жестокосердным. Бескорыстная любовь способна растопить любое заледеневшее сердце. Фёдор вспомнил, как тянулась к нему дочка, не требуя ничего взамен, любя с открытой детской доверчивой непосредст венностью. Никакое золото мира не стоит этой любви!

Они там, за городом, а он всё ещё здесь и выйти не так просто. А физически здоровым мужчинам его возраста вообще невозможно. Значит, что? Верно. Идти добровольцем.

Но как можно воевать с теми, у кого в тылу находятся самые близкие и родные ему люди?! Что за война такая…

При первой же возможности нужно уходить к федералам, пока тут не раскусили что он за фрукт. Ведь сведения о его аресте сохранились. От федералов попасть в их палаточный лагерь, наверняка проще. Хотя, кто знает, как сейчас относятся к военнопленным? Хм… слово-то какое! Анахронизмом несёт за версту. Вроде как по каким-то международным конвенциям к военнопленным должны относиться гуманно.

Короче, сплошные непонятки и очень рискованно…

Можно сгореть ещё при оформлении в добровольцы. Но по-другому за город вряд ли получится выйти.

Рискованно… Но разве мало приходилось рисковать?! Пусть это будет испытание судьбой: если суждено — выберется, нет — пропадёт.

1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 61
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Не родная кровь [СИ] - Сергей Лобанов бесплатно.
Похожие на Не родная кровь [СИ] - Сергей Лобанов книги

Оставить комментарий